Государственный Эрмитаж представил проект, главная эстетическая цель которого – стимулировать интерес поклонников искусства к виноделию как к творчеству,а ценителей качественного вина – к шедеврам мировой культуры.

Вино – это, безусловно, неотъемлемая часть человеческой цивилизации. В музейных собраниях Эрмитажа собраны произведения прикладного искусства, неразрывно связанные свином и культурой виноделия – бокалы, кубки, кувшины, сосуды для вина, а так же и картины, скульптура, графические листы, посвященные этой теме. Теперь художественные изображения шедевров Эрмитажа появятся на этикетках российских вин.

 

Это стало возможным, благодаря партнерскому соглашению главного музея страны с одной из российских винодельческих компаний Краснодарского края «Лефкадия». Линейка вин «Ликурия. Эрмитажная коллекция», в дизайне этикеток которых используется комбинация узнаваемых фрагментов произведений великих художников мира, представлена белыми и красными винами из винограда, выращенного в России.

 

Какие же общие интересы нашлись у известнейшего музея мира и небольшого семейного предприятия? На этот и другие вопросы «Винной Карты» ответил директор Эрмитажа Михаил Пиотровский.

 

– Михаил Борисович, чем интересно Эрмитажу такое сотрудничество?

 

– Для Эрмитажа это не совсем обычное партнерство.

Здесь мы движимы мотивом помощи российским производителям, помощи стране. (Улыбается.) Да и общность наших деяний гораздо существенней, чем кажется на первый взгляд. Хороший винодел по сути является автором уникального продукта, который делается преимущественно вручную, ему отдаются не только физические, но и духовные силы. В этом смысле труд винодела схож с трудом скульптора и художника. Кроме того, нас объединяет общее желание способствовать поддержанию интереса к мировому художественному и культурному наследию. Проект наш подразумевает также совместное проведение различных культурных и просветительских мероприятий. Потому что на самом деле одна из задач российской культуры – возрождение российского виноделия.

 

– Вот как?!

 

– Понимаете, я убежден, что людям нужно напоминать о том, что производство вина – не есть пьянство или побуждение к алкоголизму! Бог вина Бахус никогда не был пьяным. Именно лучшие качества вина, как социально значимого продукта, улучшающего качество жизни, напитка культуры, мы и будем поддерживать с помощью картин нашей уникальной коллекции, и рассказывать о том, какое хорошее вино производят в России. Греки считали, что вино, если его пить в небольших, разумных количествах, поднимает человека к богам.

 

Более того, вино не считалось у них алкогольным напитком, затуманивающим разум. Вино побуждало к раскрепощению мысли, к общению на симпозиумах. Возникновение театра, оперы и балета также неразрывно связано с религиозным культом Диониса, бога растительности, виноградарства, виноделия.

 

– Вы принимали непосредственное участие в подборе картин для этикеток и вин для этой «эрмитажной» линейки?

 

– Подбор вин мы доверили все-таки профессионалам, а в подборе картин, конечно, участвовал, поскольку прекрасно знаю нашу коллекцию и могу предложить тематически нужные полотна, связанные свином в мировой культуре. Остановились на следующих: «Деревенский праздник» фламандца Давида Тенирса Младшего, 1646 г., натюрморт французского художника Андре Дерена «Глиняный кувшин, белая салфетка и фрукты», 1912 г., работа французского мастера Жюля Шере «В маскараде», начало XX века., а также изображение аттического килика (сосуда) для вина из мастерской Гермея, VI век до н.э.

 

– А как вам это вино? Лично ваши вкусовые предпочтения?

 

– Раз подписано соглашение, проект представлен, значит, мои ожидания оправданы! (Улыбается.)

 

– Как долго продлится сотрудничество с этой компанией?

 

– Полагаю, что нам будет достаточно года, что бы оценить все плюсы сотрудничества, не исключаю, что оно продолжится и впоследствии.

 

– Это ведь не первый опыт сотрудничества Эрмитажа с виноделами?

 

– Совершенно верно. К 250-летию нашего музея была выпущена специальная коллекция вин из трех сортов – красного, белого и игристого. Это был совместный проект с одной из итальянских винодельческих компаний.

 

– Михаил Борисович, в 2014 году Эрмитажу исполнилось 250 лет. Можете ли вы сказать, что сейчас наступил новый этап его развития?

 

– Новое – это не всегда хорошо. Великий композитор Кейдж говорил, что не надо ничего улучшать, потому что всегда получается хуже. Нужно искать способы сохранить все лучшее из того, что было. Но способы могут быть очень радикальные и сильные. Наш музей стал сейчас важным игроком на мировом поле, чего раньше, в общем-то, никогда не было. Сейчас Эрмитаж – музей, принадлежащий не только России, но и всему миру.

 

– Все ваше детство прошло в Эрмитаже. Наверное, у ваших родителей не было сомнений, что вы возглавите музей.

 

– Я сам об этом никогда не думал. Мой отец возглавлял Эрмитаж долгое время. Как же я мог думать о том, что его когда-то не станет! А вот детство, действительно, прошло в этих стенах. Здесь я резвился, будучи совсем маленьким, здесь я, уже в школьном возрасте, ходил в кружки, здесь я читал свои первые научные доклады. Я знаю несколько поколений «эрмитажников», видел их и в деловой обстановке, и в домашней, и в научной!

 

Поэтому я пришел сюда, как в свой родной дом.

 

– Вы вспомнили о детстве. Каким вы были ребенком?

 

– Могу сказать, что у меня никогда не было комплексов. Я никогда не переживал из-за того, что меня дразнили за то, что я ношу очки или, что я не самый спортивный, не самый высокий... Я всегда ощущал себя счастливым ребенком.

 

– А какими были ваши родители?

 

– У нас был гостеприимный дом. Помню, к нам приезжало очень много гостей из Армении, это были аспиранты, которые работали у папы на раскопках. Атмосферу в доме, конечно, создавала мама.

 

А папа в семье умел решать все проблемы без истерики и лишнего шума. Если ему что-то не нравилось, если он с чем-то не соглашался или осуждал, он мог сказать так, что его слова проникали в душу и откладывались на всю жизнь.

 

– Правда ли, что с супругой вы познакомились в дальних краях?

 

– Мы познакомились в командировке. Когда она закончилась, нужно было возвращаться домой – ей в Москву, мне в Петербург. Мы долго перетягивали друг друга, но в итоге перетянул я.

 

– Говорят, что вы не любите публичность?

 

– Это так, я по внутренней природе не публичный. Я больше всего на свете люблю сидеть с книжкой или с рукописью и думать... Думать – это мое любимое развлечение в жизни. Только вот моя должность делает меня сверх публичным человеком. Принимать участие в многочисленных светских мероприятиях входит в мои служебные обязанности. Не скажу, что мне это нравится, порой и трудно, но это часть жизни. И надо это принимать.

 

– Однако, вы не против и эпатировать публику, Михаил Борисович?

 

– В меру. В жизни от всего надо уметь получать удовольствие, иначе скучно жить.

 

 

Беседовала

Татьяна Удальцова